Oldenburger pferde,
Жеребец молча смотрел на буланую. Хвост, заплетённый в косу, два шрама... Всё это отражало в Цунами некую тонкость и красоту. Шквал осматривал Цунами, словно видел её первый раз в жизни. Слабый, словно идущий из глубины колодца голос вторгся внутрь гнедого. Тот очнулся от своих мыслей, и рассеянно посмотрел по сторонам.
- А? Что? Прости, я... я немного углубился в свои мысли, - жеребец оторвал взгляд от буланой, и заметив в свою очередь её взгляд на себе, - я особо ничем и не отличился. Ни шрамов, ни ожогов я не испытывал, - жеребец говорил медленно, растягивая слова, при этом подходя к панели управления кабиной и нажимал на разные рычажки и кнопки.

Oldenburger pferde,
Жеребец внимательно слушал Цунами, проникая в смысл каждого слова. Его взгляд был чрезвычайно тёплый, словно вязкая смола. Свет прожекторов играл на белках, перебегая на гриву, спину и ноги жеребца. Когда Цунами закончила, тот словно вернулся из внутреннего мира в действительность.
- Нет, нисколько... Только... Ты не боишься доверять мне всё это? - но гнедой не дождался ответа, и продолжил говорить, - у меня была похожая история. И она не менее печальна чем твоя. Я также как и ты родился на Земле, только к нам вторглись более разумные и вооружённые силы других цивилизаций... Мои родители погибли в языках пламени, а сам я чудом остался жив. Единственное, что мне известно, так это, что причиной всех моих разочарований были ужасные существа, внешним видом похожие на безобидные пушистые шары. Они постоянно жаждут еды, и видимо эта участь ожидала моих родителей... - гнедой приподнял голову и устремил пустой взгляд в стальную стену. Вздохнув, он продолжил: Далее я оказался на берегу реки, но вода оказалась заражена химикатами и превратилась в кислоту... - на последнем слове жеребец осёкся. Нет, с ним что-то не то! Он никогда и никому не доверял своей истории!
"Зачем я это сделал" - сокрушённо подумал гнедой, но тут же вернул себе самообладание.
- Прости, я... заговорился, - виновно сказал жеребец, но при этом подошёл на шаг к буланой.

Oldenburger pferde,
- Ты сказала... Твой корабль? Так ты... С другой планеты? - с ярым энтузиазмом посмотрел Шквал на буланую, словно на неизвестный доселе объект во Вселенной.

Oldenburger pferde,
- Инопланетяне, улетая на своей Тарелке, то ли оставили, то ли обронили инструкцию. Хотя это не важно. Так вот. Сначала я думал, что это инструкция по управлению космическим кораблём, и это оказалось почти что так. Это был сборник инопланетных конструкций. Но меня заинтересовал раздел об охране. Да и обломки корабля помогли мне осуществить такую систему по той книге. Вот что удивительно, так то, что язык был понятный. Только в некоторых местах сводки приводились значками. Можно сказать, это целая серия лабиринтов, - завершил триаду Шквал, и прошёл до стальных дверей в конце коридора. Они раздвинулись перед лошадьми, и те очутились в просторном кабинете, напоминающий пилотный отсек в космическом корабле.

Oldenburger pferde,
Жеребец пропустил впереди себя Цунами, укрывая её своим телом от колючих еловых лап. Пройдя своеобразную еловую завесу, жеребец вывел спутницу на лесную тропу и проведя немного вперёд, резко свернул направо. Подойдя к старому ясеню, он внимательно оглядел изучающим взглядом его кору, и подняв копыто, нажал на еле заметную пластину. Неожиданно, раздался щелчок, и на стволе ясеня обрисовалась целая система, отражающая фосфорическим голубым цветом. Внизу появился зелёный датчик, экран которого постепенно покрылся красной сеткой. Приложив копыто к датчику, который замигал синим цветом, Шквал отошёл на шаг от ясеня и начал наблюдать за всем далее происходящим. В стволе ясеня выдвинулись деревянные створки, скрывающие за собой проход. Протолкнув впереди себя буланую, гнедой отжал рычаг, и створки закрылись. Тут же в проходе зажглись лампы и дорожка засветилась неоновыми полосками.

Oldenburger pferde,
- Я могу отвести тебя в мою пещеру. Она недалеко отсюда, в западной стороне леса около старого ясеня. Возможно ты её не видела, ибо она очень надёжно спрятана. Это я для предосторожности, вдруг эти шары вздумают ещё раз навестить меня, - на последних словах конь внимательно взглянул на небо, словно ища там НЛО, которое должно приземлиться прямо в такой момент. Но вскоре гнедой почувствовал, что и сам продрог.
- Если не хочешь превратиться в ледяную статую, то нам придётся немного поднажать с темпом, - ухмыльнулся Шквал и рысцой помчался в еловую гущу леса.

Oldenburger pferde,
Снег окончательно залепил глаза и весь мир побелел вокруг гнедого. Словно всё залили белой краской. Единственным ориентиром были уши. Полагаться можно было только на них. И они не подвели. Уловив ели различимый шум падающей воды, Шквал оттолкнулся задними ногами и попал в невесомое пространство. Его словно сплющили, и при этом присутствовало странное чувство: словно ты летишь наверх, но тебя в тоже время тянет вниз. Шум бурлящего внизу потока слышался всё чётче и чётче. Гнедой почувствовал, что сейчас он провалится в неизвестность. Ветер словно окутал его тело, а снежинки кололи всё тело. Несколько секунд и...
Огромный всплеск оглушил лошадей. Отфыркиваясь и двигая ушами, жеребец жадно вдыхал воздух. Рядом плыла Цунами.
- Может повторим это как-нибудь ещё раз? - усмехнувшись спросил он, расслабившись в спокойном течении реки.

Oldenburger pferde,
Шквал почувствовал, как его шея оттягивается назад. Цунами не сможет долго продержаться. А всё таки храбрый поступок... Не успев толком ничего сообразить, конь быстро ответил:
- Только за! - его энтузиазм и энергичный настрой явно не сочетались со снегопадом и грозящей им опасностью. Но, так уж вышло, детство научило его переживать и не такие преграды в жизни, которых может ещё оказаться ещё очень много.

Oldenburger pferde,
- Цунами! - громко разнеслось по лесу ржание. Гнедой бросился на помощь подруге. Несколько попыток прорваться сквозь пелену снега и против течения реки закончились неудачей. Но Шквал не собирался бросать Цунами и себя на произвол судьбы. Укрепившись на речном грунте, он прорвался вперёд, оказавшись почти около буланой. Ещё один рывок и... Жеребец уже около своей спутницы, борясь с потоком прибывающей воды.
- Держись поближе, сейчас будет не мягко! - крикнул он, стараясь пересилить шум воды. Но договорить Шквал не успел. Вода, снег, всё смешалось в кучу... Резкий толчок. Шквала и Цунами отбросило назад, только получилось так, что Цунами вплотную прижалась к боку коня, и они неслись вниз по течению.

Oldenburger pferde,
Жеребец ошарашено смотрел на Цунами. Его нижняя челюсть немного отвисла, но Шквал не обратил на это внимания. Но глаза... Янтарные глаза смотрели спокойно, не бегали по сторонам, просто словно застыли. Гнедой ещё чувствовал это неожиданное, но при этом нежное и мягкое прикосновение. Словно мать прикоснулась к нему. Мама... Отец... Небольшая слеза скатилась по щеке, оставив узкий мокрый след. Сквозь воспоминания Шквал услышал слова Цунами, которые словно доносились из глубины колодца. Неожиданно резко пластинка оборвалась, и гнедой вернулся в реальность. Захлопнув челюсть, он отскочил от буланой, и... молчал. Словно набрал в рот воды. Постепенно приходя в себя, жеребчик как-то вяло и невнятно ответил.
- Да... Хорошо... Ой, то есть... Ничего. Ничего, - повторил по складам Шквал и резко оборвал фразу.
Наступила тишина. Только звёзды лили свой молочный свет на воду, прямо между лошадьми. Можно было услышать шорох листьев, которые подбрасывал ветер. А снег падал и падал... Всё становилось белее и белее... Конь словно проваливался в бездну.
Шум воды заставил его снова очнуться. Поток воды толкал лошадей вперёд, при этом никто ничего явно не собирался предпринимать. Лошади смотрели друг друга. И всё. Шквал осознал опасность быстрее.
- Цунами! - крикнул он, подтолкнув буланую, - тебе ничего не кажется странным? - его голос звучал спокойно, и создавалось ощущение, словно Шквал ничего такого не помнит. Но само воспоминание осталось, просто сейчас было не до него.

Oldenburger pferde,
- За чудесное спасение и то что мы чудом остались живы. К тому же за удачное восхождение из оврага! - жеребчик наклонил голову, и отпил несколько глотков. Вода оказалась необычайно свежей с привкусом снега и смолы. На Шквала наплыли воспоминания, и тот, подняв голову, устремил взгляд на Цунами. Словно смотрел сквозь неё. Хотя это было почти что и так. Капли падали с мордочки, звонко ударяясь о гладь реки.

Oldenburger pferde,
Жеребца тучи не смутили. С разбегу вбежав в воду, он расплескал вокруг себя целый фонтан брызг, который тут же окутал Цунами. Фыркая и отдуваясь, он полностью вошёл в воду и повёл копытом по речному илу. Ноги исчезли в песчаном облаке. Зевнув, жеребец почесался ухом за ближайшую ветку прибрежного кустарника. Наконец Шквал прильнул губами к воде, изредка бросая короткие взгляды на буланую. Приятный холодок покалывал его спину. Оторвавшись от воды, гнедой устремил взгляд ввысь - в серое и грязное небо, сплошь укрытое тучами.
- Будет снегопад... Надеюсь он будет сильным, ибо моя шкурка давно не чувствовала снега, - ухмыльнулся Шквал и посмотрел на свою спутницу.

Oldenburger pferde,
Шквал выбрался наверх и первым делом оглянулся по сторонам. Его глаза перебегали с ветки на ветку, с кустика на кустик, в поисках целебной влаги. Наконец в его поле зрения попала сверкающая гладь, поблёскивающая за еловыми лапами. Жеребец фыркнул. Водичка... У Шквала уже до того развилась жажда, что обыкновенная родниковая вода казалась ему самой вкусной на Земле.
- Идём за мной. Я знаю где водичка, - тихо сказал гнедой, и усмехнувшись, рысцой бросился к реке.

Oldenburger pferde,
- Ох, восхождение на вершину, часть вторая, -изрёк Шквал и протолкнув впереди себя Цунами, сам пошёл сзади. Чтобы на случай, если их судьба вздумает "уронить" ещё раз, то удар примется на него.

Oldenburger pferde,
Шквал отряхнулся от пыли и несколько раз чихнул (фыркнул). Хлопнув себя хвостом по бокам, жеребец оглянулся к Цунами и поинтересовался:
- Ну что, опять будем выбираться. Эх... Вот никак мы до водички не дойдём, ну что за жизнь... - сострил гнедой.

Oldenburger pferde,
Подталкивая Куража, Шквал иногда подавал знаки Цунами. Лошади пронеслись словно одно целое, прямо за секунду до падения дуба. Тяжело дыша, жеребец оступился и упал на землю. Крона догорала, листья чернели и сворачивались. Пожар затихал.
Тяжело вдыхая пепельный воздух, Шквал осторожно осматривал жертв стихии. Все целы. Облегчённо вздохнув, гнедой встал, и обратился к присутствующим.
- Может... Может сейчас бы не помешало бы... Найти какое-нибудь убежище и прийти в себя? А заодно и утолить жажду, - на последней фразе конь лукаво подмигнул Цунами.

Oldenburger pferde,
Конь молча кивнул. Карьером мчась за двумя точками, он заметил, что огромный дуб вот-вот придавит их, таких маленьких, по сравнению с ним. Громада медленно падала, разнося громкий треск по округе. Пепел кроны уже падал на ваниль и Куража.
- Их надо срочно протолкнуть вперёд! Цунами! Действуем вместе, подталкиваем их сзади! Иначе всё кончено! - на одном выдохе проржал жеребец.

Oldenburger pferde,
Шквал едва успевал за Цунами. То и дело приходилось перепрыгивать через упавшие деревья и овраги. Наконец лошади выбежали к реке. Неожиданно Шквал услышал крик Ванили. Огромный ясень упал в южной стороне леса. Рядом стояли две точки.
- Они в ловушке! Надо их спасти! - и не дождавшись ответа буланой, гнедой бросился к Куражу и Ванили. Всё таки, как ни как, жаль, если те погибнут.

Oldenburger pferde,
Шквал бросился вслед за Цунами. Опередя её на несколько секунд, он выбежал прямо на очаг пожара. Озираясь по сторонам, конь бросился было к поблёскивающей глади реки, как неожиданно кто-то уколол его в холку, и гнедой плашмя упал на землю. Те самые пушистые комочки исчезали за деревьями в своей тарелке, которая вспыхнула и растворилась в воздухе. Пошатываясь, жеребец встал, ненароком столкнул задней ногой камень, который с гулким шумом покатился в воду. Шипение - и его уже нет.
"Неужели... Опять?" - конь снова пошатнулся от воспоминаний. Все пути были закрыты. Но ту Шквала осенило: земля! Земля - единственное - чем ещё можно затушить пожар. Метнувшись от языка пламени, жеребец стал усиленно забрасывать огонь комками грязи. Некоторые языки уже начали постепенно потухать, разнося ужасный запах гари.
"Хорошо ещё то, что ручей маленький. К тому же я знаю, как его восстановить. Но сейчас не до этого. Нужно срочно потушить пламя..." - успевал ещё думать гнедой.

Oldenburger pferde,
- Хех, водичка ту будет как раз кстати, можно будет произнести тост, - в свою очередь не упустил случая вставить шутку гнедой.
Когда Шквал уже достиг вершины, он осторожно огляделся по сторонам к чему-то принюхиваясь.
- Пахнет горелым деревом... Неужели в лесу пожар? - жеребец нетерпеливо переминулся с ноги на ногу, дожидаясь, пока Цунами доползёт до верха.
"Мда... Вот тебе и тост за закрепление дружественных отношений - огонь, ничего не скажешь".